Катерина
Я читала и перечитывала написанное, и в моей голове роились разные мысли. Первое, что пришло мне в голову, так это то, что я сплю. Но тело слушалось меня. Тогда я предположила, что я нахожусь в медитативном состоянии, и все, что я вижу – яркий, похожий на реальность глюк. Я растерла ладонями лицо и уши, чтобы заземлиться, но ничего не изменилось.
Передо мной на мониторе светился текст, который некому было набрать: внучка еще не умеет писать грамотно, а больше никого у нас не было. Скажу больше – текст, если судить по стилю, написан именно мной. А по фактическому материалу? Кто еще мог знать, что такие планы в свое время и вынашивал Тимур, но я не поддалась.Что же получается? Где-то в другом времени и пространстве (или как это называют фантасты и ученые нетрадиционной научной ориентации – в пространственно-временном континууме) существует параллельный мир, в котором другая я (Карина?) приняла предложение Тимура? Интересно, что в моем мире именем Карина я назвала ту ипостась себя, которая ставила «ночную» жизнь выше дневной, секс – выше любви, семью – выше творчества или познания.
Конечно, я понимала, что она – такая же Катерина, но для простоты изложения решила называть ее Кариной. В существовании параллельных реальностей я перестала сомневаться после событий, описанных в предыдущей книге – «Портал на улице Комсомольской». Но тогда это меня почти не касалось, я была просто обалдевшим наблюдателем. Сейчас – совсем другое дело.
И тут в моей голове вдруг всплыли рассказы сестры после ее выхода из месячной комы. Она рассказывала о встрече с архангелом, но сейчас я не об этом. Я – о ее встрече с отцом, который умер задолго до нее. В этом рассказе и тогда у меня не сходились концы с концами. Мало того, что ее рассказ не совпадал с историями других вернувшихся. Ни тебе трубы, ни тоннеля, ни света в конце. Сейчас я не стану рассказывать это заново, эти видения уже были описаны в одной из моих первых книг.
А вот встреча с отцом заслуживает свежего взгляда. Что она была, невозможно сомневаться. Дело в том, что он раскрыл ей нашу тайну. О ней не знал ни один человек, кроме нас двоих, а, выйдя из комы, она знала все в подробностях. Сказать, что я тогда была потрясена, значит, ничего не сказать. Я предположила, что сестра общалась с душой отца, с одним из его высших «Я» или что-то в этом роде. Многие воскресшие рассказывали, что в загробном мире их встречали ранее ушедшие туда родственники и сопровождали их в последнем путешествии.
Я тогда так и подумала, но то, что она рассказала дальше, в эти рамки явно не укладывалось. Во-первых, отец был в той же телесной оболочке, что и тогда, когда он от нас ушел, но на десяток лет старше. Если бы это был дух, облаченный в телесную оболочку, он бы не старел. Допустим, он принял именно такой облик, чтобы не так удивить сестру. Ведь там все возможно? Но на ее расспросы он рассказал о своей жизни: у него все хорошо, есть семья и дети, и даже внуки. Как сердце? Не болит, все в порядке, после операции он его совсем не чувствует.
Вспомнила – и моя трактовка тех событий совсем изменилась. В нашем мире он отказался от операции на сердце, а в той – согласился и прожил еще много лет. То есть сестра побывала не только в загробном мире, в котором ее не приняли, а задали еще один урок, который она должна была выполнить на земле. Похоже, она побывала и в параллельном мире, в котором тогда пребывал человек, которого мы, все три дочери, любили больше всего на свете. А наш с ним секрет, который узнала сестра, доказывает, что встреча состоялась.